Согласитесь, нет ничего загадочного в том, что такому человеку Холмс поручает свои дела на время «вынужденного простоя» после мнимой гибели на Рейхенбахском водопаде.

Следующая важная роль – многострадальная миссис Хадсон, квартиросдатчица. Ее можно смело назвать святой – а кто еще стал бы терпеть в своем доме химические эксперименты, зловоние трубочного табака и паче того – стрельбу патронами Боксера в стену ради «украшения» оной «патриотическим вензелем „V. R.“»?

На втором плане мы видим актеров помельче, но оттого не менее нужных. Это «нерегулярная армия с Бейкер-стрит», примерно дюжина юных оборванцев, их еще называют уличными арапчатами, – всюду пролезут, увидят, подслушают и вернутся к великому сыщику с важнейшими сведениями.

Естественно, Холмс, с его-то профессией, не может не привлечь к себе сонмище врагов. А главный среди них – профессор Джеймс Мориарти, этот Наполеон преступного мира, «организатор половины всех злодеяний и почти всех нераскрытых преступлений в нашем городе». И хотя он играет главную роль лишь в одном каноническом рассказе, его присутствие ощущается во всем цикле холмсианы. «Это гений, философ, умеющий мыслить абстрактно. Он сидит неподвижно, словно паук в центре своей паутины, но у этой паутины тысячи нитей, и он улавливает вибрацию каждой из них». Как отмечает Холмс, Мориарти редко совершает преступления собственноручно, но он занимается планированием, у него множество агентов, и это позволяет ему почти никогда не попадать под подозрение. В своем «Последнем деле» Холмс заманивает Мориарти и его ближайшего помощника в Швейцарию, и там, на Рейхенбахском водопаде, разыгрывается финальная коллизия – поединок, из которого Мориарти не выходит живым.

Правая рука этого сверхзлодея, полковник Себастьян Моран, бывший офицер Индийской армии ее величества и лучший охотник на крупную дичь в восточных владениях, предпринимает неудачную попытку отомстить за смерть Мориарти в рассказе «Пустой дом». Но Холмсу удается обвести его вокруг пальца с помощью своего воскового бюста, изготовленного господином Оскаром Менье из Гренобля.

В цикле есть еще несколько достойных упоминания злодеев. Это выдающийся шантажист Чарльз Огастес Милвертон («худший человек в Лондоне»); гнусный доктор Гримсби Ройлотт, погибший от укуса болотной гадюки, которая должна была ужалить его падчерицу; и многогрешный барон Адальберт Грюнер, автор «дневника распутства». («Это была чудовищная книга. Ни один мужчина, даже если он живет в придорожной канаве, ни за что не составил бы такую».)

И хотя в канонической шерлокиане доминируют мужчины, Холмсу встречаются и сильные женщины. Одна из самых заметных – Китти Винтер, жертва барона Грюнера, в отместку плеснувшая ему в лицо купоросным маслом. Не можем мы обделить вниманием и Рэчел Хауэлз, невесту дворецкого Брантона. («Рэчел – славная девушка, но очень горячая и неуравновешенная, как все вообще уроженки Уэльса».) Обманутая женихом, она заперла изменщика в подвале Харлстонского поместья, где он и умер. Изрядное впечатление на Холмса произвела героиня рассказа «Львиная грива»: «Мод Беллами навсегда запомнится мне как одна из самых красивых и самых достойных женщин».

Но из всех представительниц прекрасного пола, встреченных Холмсом в ходе его расследований, наиболее видная, конечно же, Ирэн Адлер, «эта женщина», как называл ее впоследствии сыщик. Ирэн появляется только в одном рассказе, но ее присутствие бросает тень на весь цикл. В этой одухотворенной, умной, отважной и даже дерзкой особе сам Конан Дойл видел женского двойника Шерлока Холмса: фемину, добывающую себе хлеб насущный с помощью ума, не уступающую детективу в искусстве менять облик и откровенно пренебрегающую обычаями и нравами своего времени.

Естественно, профессиональные обязанности вынуждают Холмса время от времени иметь дело с полицией, и мы видим целый ряд блюстителей порядка. Есть среди них и довольно дееспособные, другим же удается лишь доводить великого сыщика до белого каления. Первый официальный представитель власти, Тобиас Грегсон, встречается нам в «Этюде в багровых тонах». «Грегсон – самый толковый сыщик в Скотланд-Ярде, – сказал мой приятель. – Он и Лестрейд выделяются среди прочих ничтожеств». В этой повести Холмс также сведет знакомство с инспектором Лестрейдом, которого Ватсон опишет как «щуплого человечка с изжелта-бледной крысьей физиономией и острыми черными глазками», и тот станет привычным участником расследований Шерлока, отметившись аж в тринадцати рассказах. И хотя подчас органы правопорядка затрудняют работу великого сыщика, он всегда предпочитает ладить с ними. Хотя случается ему и расширить рамки закона по своему усмотрению. Например, в рассказе «Конец Чарльза Огастеса Милвертона» есть эпизод, демонстрирующий истинное – не слишком почтительное – отношение Холмса к полиции. Наутро после убийства Милвертона инспектор Лестрейд объявляется на Бейкер-стрит.

«– Преступников было несколько? – спросил Холмс.

– Двое. Их чуть-чуть не поймали на месте преступления. У нас есть отпечатки их следов, есть их описание; десять шансов против одного, что мы найдем их. Первый был очень проворен, второго садовнику удалось было схватить, но тот вырвался. Это был мужчина среднего роста, крепкого сложения, с широким лицом, толстой шеей, усами и в маске.

– Приметы неопределенные, – возразил Шерлок Холмс. – Вполне подойдут хотя бы к Ватсону.

– Правда подойдут, – улыбнулся инспектор, которому это показалось забавным. – Точь-в-точь Ватсон».

Среди прочих служителей закона и порядка следует отметить разве что Стэнли Хопкинса (подававшего, по мнению Холмса, большие надежды), – он появляется в трех рассказах; кажется, никто, кроме него, не удостаивается приглашения на Бейкер-стрит ради приятной вечерней беседы.

Хотя в канонической холмсиане нет недостатка в персонажах, многие второстепенные и третьестепенные фигуры упоминаются лишь вскользь. Мы знаем, что Холмс провел немало расследований, кроме описанных, – об этом упоминает и он сам, и доктор Ватсон. Кто из нас отказался бы прочитать об этих таинственных делах: о необычайных приключениях Грайс-Патерсонов на острове Юффа; о мистере и миссис Дандес, которые развелись отнюдь не по причине супружеской неверности, а из-за того, что мистер Дандес имел привычку за столом вынимать изо рта и швырять в жену искусственную челюсть; о некоем Мерридью, «оставившем о себе жуткую память» и занесенном в картотеку Холмса; о мистере Джеймсе Филиморе, который вернулся домой за зонтом и исчез навсегда. И кто из нас не захотел бы узнать, что за политический скандал лежит в основе дела о политике, маяке и тренированном баклане и почему рассказ об этом случае так и не был опубликован.

Мы можем поражаться изобретательности Конан Дойла и восхищаться его персонажами. За прошедший век с лишним другие авторы создали подробные портреты этих героев и добавили своих, заботясь о том, чтобы читательский спрос на приключения Шерлока Холмса не остался неудовлетворенным.

Пробираясь в тумане, подсвеченном газовым фонарем, к дому 221-б по Бейкер-стрит, вы встретите и старых героев, и вновь придуманных. Будут среди них и несколько «соперников» великого сыщика. Чу! На углу поет шарманка, светятся окна Холмса, – новое приключение начинается!

Тим Леббон. Многоликий ужас